Сегодня в кафе встретил бандитов. Они стремительно вошли в зал. Первым шел, позвякивая ключами от машины, дагестанец в спортивном костюме, за ним - двое плотных ребят с мясистыми лицами, маленькими глазками и широкими носами. Они плюхнулись за самый дальний столик и заказали зеленого чая. Начали о чем-то приглушенно беседовать.
Потом у дагестанца запищал телефон.
- Да, да, рад тебя слышать, братан...
И он начал длинный разговор по телефону. Трудно было понять, о чем речь, но я догадался. Какой-то подонок обозвал некоего Рому гандоном, и человек, которого дагестанец называл "братан", выговаривал дагестанцу по поводу этого случая. Якобы Рома должен был ответить на оскорбление, а дагестанец с братвой обязан был оказать Роме всемерную поддержку. Потому что Рома вовсе не гандон, а нормальный пацан.
В разговоре несколько раз мелькнуло слово "багажник". А слово "братан"звучало каждые три-четыре секунды. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, в голове у меня крутится слово "братан".
- Да, братан, да, родной. Сейчас мне Рома будет звонить, я с ним буду базарить, - сказал дагестанец.
Но разговор на этом не закончился. У братана к Роме были серьезные претензии и он решил их все до одной высказать дагестанцу. У дагестанца не было другого выбора, как выслушивать братана.
Потом позвонил Рома. Коллега дагестанца, тот, который помясистее, зашептал ему, что "Рома звонит - хочет базарить". Дагестанец бросил на него испепеляющий взгляд и продолжил:
- Да, братан, тут мне Рома звонит, базарить хочет, братан...
Но братан не отпускал. Через полминуты Рома звонить перестал, а я уже встал из-за столика. Пошел к выходу. У дверей заведения меня догнало:
- Да, братан, братан, я все знаю, Рома не гандон...
Потом у дагестанца запищал телефон.
- Да, да, рад тебя слышать, братан...
И он начал длинный разговор по телефону. Трудно было понять, о чем речь, но я догадался. Какой-то подонок обозвал некоего Рому гандоном, и человек, которого дагестанец называл "братан", выговаривал дагестанцу по поводу этого случая. Якобы Рома должен был ответить на оскорбление, а дагестанец с братвой обязан был оказать Роме всемерную поддержку. Потому что Рома вовсе не гандон, а нормальный пацан.
В разговоре несколько раз мелькнуло слово "багажник". А слово "братан"звучало каждые три-четыре секунды. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, в голове у меня крутится слово "братан".
- Да, братан, да, родной. Сейчас мне Рома будет звонить, я с ним буду базарить, - сказал дагестанец.
Но разговор на этом не закончился. У братана к Роме были серьезные претензии и он решил их все до одной высказать дагестанцу. У дагестанца не было другого выбора, как выслушивать братана.
Потом позвонил Рома. Коллега дагестанца, тот, который помясистее, зашептал ему, что "Рома звонит - хочет базарить". Дагестанец бросил на него испепеляющий взгляд и продолжил:
- Да, братан, тут мне Рома звонит, базарить хочет, братан...
Но братан не отпускал. Через полминуты Рома звонить перестал, а я уже встал из-за столика. Пошел к выходу. У дверей заведения меня догнало:
- Да, братан, братан, я все знаю, Рома не гандон...